[ДоЛарис]

Каждый из нас наизусть знает крылатые выражения этого фильма, сможет без проблем вспомнить яркие эпизоды , но не скажет как смог Николай найти Гошу в многомиллионной Москве, не зная даже точного имени.

Мы, в свое время, много раз обсуждали этот момент с друзьями, но всевозможные версии заходили в тупик.

Первое, что приходило на ум: ну как Екатерина могла забыть диалог в электричке при знакомстве:

Зная эти подробности, можно обойти все питейные заведения на улице Вернадского и спрашивать у аборигенов "Гошу слесаря". Метод на 100% эффективный и за пару вечеров можно разыскать человека.

Вторая зацепка-кандидат наук, так расхваливавший Гошу на пикнике. Судя по всему он живет недалеко от места пикника.

У него черный дог и он вынужден каждый вечер выгуливать собаку. Владельцы собак друг - друга знают хорошо, благо у них есть всегда общая тема для знакомства и разговора. Прогуляться вечером около Воронцовских прудов и расспрашивая владельцев собак, можно найти этого кандидата наук, а через него узнать адрес Гоши.

Предлагались и другие способы найти Гошу , но они гораздо сложнее.

В фильме все просто: сцена в квартире, где рыдающая Екатерина утверждает, что не знает ничего про Гошу, кроме шрама от операции.

Однако это не мешает простому электрику Николаю быстро вычислить адрес Гоши и в следующем сюжете он уже звонит в дверь коммуналки, где Гоша ушел на самоизоляцию лечить душевную рану.

Станиславский, глядя на этот эпизод, выдал бы свое знаменитое: " НЕ ВЕРЮ!" Ну не тянет Николай на Шерлока Холмса.

Оказывается, в начальном сценарии Валентина Черных был очень интересный герой, которого потребовали убрать цензоры- это сотрудник КГБ Еровшин. Там у Людмилы с ним роман, но он никак не соберется духом развестись с женой.

В фильме оставили от этого сюжета лишь короткий отрывок: генерал получает у Людмилы вещи после химчистки и уходя оглядывается, впечатленный красотой приемщицы

Вот как было по первоначальному сценарию:

Узнав о беде Екатерины, Людмила обратилась за помощью к всесильному сотруднику КГБ Еровшину. Он тут же приехал на квартиру, где заседали три подруги. Далее диалог Еровшина с Екатериной:

– Катерина, – начал Еровшин, – я знаю, что его зовут Георгий Иванович, но не исключено, что в паспорте записано Юрий Иванович или Егор Иванович. Ты паспорт его видела?
– Нет, конечно.
– В следующий раз не стесняйся посмотреть, – посоветовал Еровшин.
– Следующего раза не будет… А как вы это представляете? Пока мужчина спит, я залезаю ему в карман пиджака?
– Ничего зазорного в этом нет, – спокойно ответил Еровшин.
– Но это всё шум – сейчас нужна информация, а не советы. Людмила говорила, что он слесарь и занимается электроникой. Здесь какая-то нестыковка. Может быть, объяснишь?
– Насколько я поняла, он создает приборы, с помощью которых ученые что-то исследуют и защищают диссертации.
– Значит, научно-исследовательский институт. Когда вы с ним ходили или ездили по городу, вы ведь о чем-то говорили. Вспомни! Какие-нибудь такие фразы: здесь я жил в детстве, здесь я ходил в школу.
– Нет. Мы об этом не говорили.
– А ты с его слов знаешь, что он занимается электроникой?
– Не только. У них целая компания. Они выезжают на пикники, по грибы, на рыбалку. Когда мы были на пикнике, там были настоящие кандидаты и доктора наук. Молодые в основном.
– На любом пикнике, да и вообще в мужской компании в основном говорят о женщинах, о службе в армии и о работе. Все это мужиков объединяет. О чем говорили на пикнике?
– Что мы отстаем в электронике. Что у них недавно заменяли ЭВМ «Минск», я забыла порядковый номер, эти допотопные шкафы, на современный японский компьютер.
– Вот вы сидите, разговоры идут справа от вас, слева и напротив, и все в пределах слышимости. На что вы обратили внимание в их разговорах, что вас заинтересовало?
– Что в универмаге «Москва» выбросили женские сапоги «Саламандра», все мужики лаборатории побежали покупать своим женам. А один метался между полок в растерянности. Он хотел купить сапоги любовнице, но не знал ее размера. Все очень смеялись.

Еровшин открыл свой кейс и достал книгу-карту, быстро перелистал ее.
– Ленинский проспект, универмаг «Москва». В двухстах метрах от него – институт электроники.
Еровшин набрал номер телефона.
– Институт электроники. Ленинский проспект. Георгий Иванович, слесарь, механик, приборист, посмотри допуски секретности…
– Да, – вспомнила Катерина, – он ездил в Ригу в командировку на завод ВЭФ. Вернулся четвертого ноября…
– Возраст?
– От сорока до сорока трех.
– От тридцати восьми до сорока пяти, – сообщил в телефон Еровшин.
– Жду!
– Вы не сказали, куда позвонить, – напомнила Катерина.
– Он знает, – ответил Еровшин, – у них телефон с определителем номера.
– А если из телефона-автомата?
– Все телефоны-автоматы тоже имеют номера.

Зазвонил телефон, Еровшин снял трубку.
– Да. Да. Да. Записываю.
Скоков Георгий Иванович, сорок второго года рождения, Малая Бронная, двенадцать, сорок вторая. Да, да. Понятно. Будем через пятнадцать минут, – и положил трубку.
– Знаешь что, тебе не нужно ездить, – обратился он к Катерине.
– В такой ситуации начнется выяснение, кто виноват, слово за слово – и потом будет еще труднее поправить. Поедет Николай. Мы его подвезем и по дороге проинструктируем. И он привезет его сюда. Здесь ты на родной территории, рядом будет Людмила, она в любой ситуации сориентируется.
– Он не поедет ко мне, – произнесла Катерина.
– Поедет, – сказал Еровшин. – Такие женщины, как ты, на каждом шагу не валяются. Зови Николая!
Николай вошел в кухню.
– Мы его нашли, – сообщил Еровшин. – Но у тебя будет сегодня сложная и ответственная задача – доставить его сюда. Мы посовещались и пришли к выводу, что только ты сможешь это сделать. – Задание понято. – О подробностях предстоящей операции поговорим в машине.
– Я готов. – Николай налил себе водки, выпил и щелкнул каблуками ботинок.

Николая высадили у дома на Малой Бронной, где жил Гога.
– Напор и уверенность! – напутствовал Еровшин. – В таких ситуациях аргументы не так уж и важны. Действуй по принципу «сам дурак!».
– Не понял, – удивился Николай.
– Поясняю. Он говорит, что его обманули. Ты говоришь – сам обманулся.
– Такие факты есть, – подтвердил Николай.
– А главный довод – поехали, там разберемся!
– А если не поедет?
– Тогда звони Катерине, пусть приезжает сама…
– А если попытается скрыться?
– Попытайся остановить.
– А если он применит силу?
– И ты примени тоже.
– А если нас заберут в милицию за драку?
– Очень хорошо. Катерина приедет его выручать. А тебя Антонина.
– Ладно. Попытаюсь обойтись без драки.

Ну а дальше уже в фильме по сценарию и Вы помните этот ставший крылатым диалог:

Запой


Как видим, все логично и правдоподобно было в сценарии, но цензоры решили авторитет КГБ не пачкать любовными историями.

По сценарию Гоша должен был жить на Малой Бронной, но в фильме адрес поменялся на проспект Вернадского. Кстати, этот проспект достаточно молодой и там нет коммуналок как в фильме.

Ну и напоследок разгадка главного секрета фильма: как после 8 дней запоя выглядеть лучше, чем жених на свадьбе?

Взглянем внимательно на сервировку стола Гоши:

Там одна бутылка сорокаградусного, а остальное пиво. Получается Гоша в тот день пил только пиво с сушенной рыбой. Николай же, намешав весь ассортимент напитков, уже плохо держался на ногах. Вот поэтому Григорий Иванович заявился к Екатерине во всей красе и трезвый.

Источник:https://zen.yandex.ru/media/poleznoe/kak-nikolai-bystro-nashel-goshu-v-filme-moskva-slezam-ne-verit-61648758ebc3bd4b5dab406f?&utm_campaign=dbr