[ezup]

«Не бывает атеистов в окопах под огнём» - гласит известный афоризм, происхождение которого относится ко временам Второй мировой войны. Значение его лежит на поверхности - в минуты смертельной опасности даже самый убеждённый атеист может обратиться к вере.
Для Советского Союза, где атеизм был возведён в ранг одной из национальных идей, озвученный выше феномен особенно актуален. Уже давно ни для кого не секрет, что вероисповедание на советском селе сохранялось практически всегда, пусть и подпольно. В городской же среде атеизм убедительно брал верх. Однако война взяла своё, и в войсках начали распространяться суеверия - многочисленные приметы и своеобразные обряды. А самыми суеверными, как писал известный советский лётчик Борис Рапопорт, в годы Великой Отечественной были разведчики и лётчики. Сегодня речь пойдёт как раз о сталинских соколах.


Борис Рапопорт

Наиболее распространены различные приметы были среди пилотов штурмовиков и бомбардировщиков, а вот лётчики-истребители чаще оставались верны «линии партии». Вероятно, это связано с тем простым фактом, что бомбардировщики и штурмовики чаще вылетали по расписанию, в результате чего лётчиков тяготили долгие тревожные часы ожидания. Истребители же поднимались в воздух по тревоге за считанные минуты, поэтому времени соблюдать какие-либо традиции особо не было.
Одной из самых популярных причин Рапопорт называл бритьё. Побрился перед вылетом - как пить дать собьют. На начальном этапе войны отдельные молодые пилоты даже пытались отращивать бороды, но быстро понимали, что излишняя растительность лишь вредит, когда во время боевого вылета приходилось постоянно оглядывать горизонт. Да и кислородная маска на щетину не особо садилась. В результате среди пилотов возникла традиция бриться исключительно вечером.
Пилот-бомбардировщик Алексей Максименко также отмечает, что традиция с бритьём была актуальна, но только в начале войны, когда советская авиация несла сильные потери. Однако года после 43-го ситуация выровнялась и лётчики, пользовавшиеся особым успехом у женщин, отказались от предрассудков в пользу дам.


Алексей Максименко

Также Максименко вспоминает ещё одну традицию, которой не пренебрегал и сам. Так, он всегда во время вылетов сидел на своём парашюте, хотя многие его сослуживцы предпочитали его снимать в пользу удобства. Однажды, во время боевого вылета, Максименко почувствовал, что седеть на парашюте ему стало особенно неудобно и было решил по прилёту отказаться от столь обременяющей традиции. Но после приземления он обнаружил, что сидеть ему было неудобно из-за пулемётной пули. Боеприпас пробил фюзеляж, седушку, но на излёте ему уже не хватило сил и он застрял в парашюте. После этого случая, отмечает Максименко, весь его экипаж стал летать сидя на парашютах.
Ярким примером другой лётной приметы является Герой Советского Союза Николай Прибылов, служивший в 672-ом штурмовом полку. По рассказам сослуживцев, он всегда летал в одном и том же зимнем лётном комбинезоне. И даже летом. Сам штурмовик неизменно подчёркивал, что именно этот комбинезон бережёт его от всех немецких пуль. Такая традиция летать в одежде, в которой пилот выживал в безнадёжной ситуации была довольно популярно. Иногда дело доходило до того, что пилоты тайком перед вылетом переодевались в обгоревшие и простреленные гимнастёрки, или же прятали их под новую форму.


Николай Прибылов

Герой Балтфлота Иван Лукьянов отмечает, что была и другая причина не менять гимнастёрки. Так уж повелось, что женщины значительно религиознее мужчин. поэтому и в советские годы многие матери и жёны вшивали в гимнастёрки крестики или иконки. По словам Лукьянова, среди его сослуживцев практически не было верующих, но все они дорожили заботой. проявленной их любимыми женщинами, поэтому всё равно старались одевать в бой именно такие гимнастёрки, как говорится, на удачу.
Особо внимательно пилоты относились к «магии чисел» - мало кто решался летать на 13 номерах. Дело доходило до того, что вокруг самолётов с номером 13 возникали настоящие легенды о проклятии. Рапопорт отмечал, что в его полку в принципе не было самолёта номер 13, на нём «чёртову дюжину» просто заменили белой чайкой. В других же подразделениях 13 машина нередко отправлялась на вечный ремонт.
Но были и исключения. настоящий ас, герой 1-го истребительного авиаполка Виталий Клименко наводил ужас на немцев в первые, самые тяжёлые, годы войны. Его визитной карточкой был 13-й номер на фюзеляже. Во время боя немецкие пилоты часто спешили уйти из схватки, как только видели невезучую цифру, вспоминает Клименко, что нередко оказывалось для них роковой ошибкой. По удивительному совпадению, за годы войны Клименко лично сбил ровно 13 самолётов.


13 Як-1Б Эскадрильи Нормандия-Неман

Пилот 182-го ИАП Василий Ламбуцкий также рассказывал о невезучей технике, но в его случае это был табельный ТТ. До того, как сам Ламбуцкий получил этот пистолет, с ним погибло двое пилотов. причём буквально «на ровном месте». Однажды немецкая авиация предприняла налёт на аэродром полка. В защитном бою Ламбуцкий подбил противника, чей самолёт рухнул прямо рядом со взлётным полем. После сражения лётчик отправился к месту падения и «конфисковал» у немца его бельгийский маузер. С тех пор Ламбуцкий летал только с трофеем, оставляя невезучий ТТ на базе.


Ламбуцкий Василий (слева)

Ещё один необычный талисман - самая настоящая скрипка. Её брал с собой-лётчик бомбардировщик Борис Макаров, отправившийся на войну сразу по окончании консерватории.
Удивительно, но верили тогда пилоты и в плохие сны, и в дурные предчувствия. Командиры часто недопускали подчинённых к вылетам по столь мистическим причинам. Но объясняли они это отнюдь не магией. По словам офицеров, после кошмарных снов лётчики были разбиты и невнимательны, поэтому могли скорее помешать, нежели помочь.
По этой же причине не употреблялись пилотами и «фронтовые 100 грамм». Даже небольшое похмелье или опьянение могли привести к роковой ошибке. Чаще алкоголь использовали в качестве валюты для выменивания запчастей у тыловых частей.