[ezup]

Сколько дивизий у президента Франции по фамилии Олланд?




Отказ Путина ехать во Францию показал её место в мире
Владимир Путин вполне ожидаемо отказался от визита во Францию, который намечался на 19 октября: Франсуа Олланд позволил себе непочтительные высказывания о роли России в Сирии. Напомню, французский президент в интервью телеканалу TMC (группа TF1) задал несколько риторических вопросов. «Я спрашиваю себя: будет ли встреча полезной? Необходима ли она? Может ли быть оказано давление? Можем ли мы добиться, чтобы он прекратил делать то, что делает вместе с сирийским режимом, то есть поддерживать авиацию режима, который бомбит население Алеппо?»

Франсуа Олланд, разумеется, и сам знает ответы на каждый из этих вопросов: нет, нет, нет, нет. Так что, строго говоря, риторическими их назвать нельзя.

О судьбе Сирии мы ведем сложные переговоры с основным игроком — Соединенными Штатами. Франция тоже входит в антиасадовскую коалицию, но будем откровенны: ее роль — страна на подхвате, для создания массовки. И если Франсуа Олланд планировал оказать давление на Владимира Путина, то встреча и в самом деле стала бы бесполезной. Не с второстепенной, мало что решающей на Ближнем Востоке страной имеет смысл обсуждать проблемы этого региона.

Российский президент, надо отдать ему должное, о причинах своего решения отменить визит в Париж рассказал корректно, явно щадя чувства французов. Которые до сих пор помнят славные времена Шарля де Голля, когда их страна могла себе позволить бросить вызов американской диктатуре.

— Мы не то чтобы отказывались, просто нам сказали, что основная причина, повод моей поездки в Париж — а именно, открытие этого культурно-религиозного центра — он сейчас неуместен. Но если основная причина моей поездки в Париж неуместна, тогда, наверное, мы найдем другую возможность встретиться и поговорить по Сирии. У нас нет никаких ограничений в этом вопросе, мы открыты для диалога.

Просто нам дали понять, что это не самое удобное время для таких мероприятий, вот и все. Мы не отказываемся, — сказал Путин в интервью телеканалу TF1 в городе Ковров Владимирской области.
А ведь мог ответить примерно так же, как когда-то Сталин: «А сколько у Франсуа Олланда дивизий воюет в Сирии?» Что, согласитесь, расставило бы точки над «i» и продемонстрировало бы, чего реально стоит мнение Франции по этому вопросу.

За свою бестактность по отношению к России французский президент был подвергнут на родине чуть ли не остракизму. Тому есть несколько причин, среди которых главными являются три: французам неприятно, что их страна плетется в хвосте американской политики; Россию они агрессором не считают; нормальные отношения с Кремлем для них куда важнее решения ближневосточных проблем. Своим робким демаршем Франсуа Олланд больно прошелся по израненным душам потомков воинственных и гордых галлов.

Решительное вмешательство России в сирийские дела раскололо западный мир, казалось бы, совсем недавно объединенный общими либеральными ценностями. Даже в Великобритании приходится подбадривать население, направлять активистов в нужное русло. «Я бы хотел видеть акции протеста у российского посольства. Где же участники коалиции против войны? Где они прямо сейчас? Если Россия будет продолжать в том же духе, по-моему, эта великая страна рискует превратиться в государство-изгоя», — заявил Борис Джонсон, выступая в британском парламенте.

Однако призыв главы МИД Соединенного Королевства неожиданно продемонстрировал, что среди подданных Ее Величества созрели прямо противоположные настроения. Некоммерческая британская организация Stop the War (коалиция «Остановите войну»), к которой, собственно, и обращался Борис Джонсон, вдруг проявила политическую зрелость. «Протест у российского посольства внесет вклад в разрастание истерии и шовинизма, которые в настоящий момент нагнетаются против России, — заочно ответил вчера Борису Джонсону заместитель председателя коалиции Stop the War Крис Найнхэм. — Мы имеем в виду, что организованная политиками и СМИ истерия против России направлена на то, чтобы показать, будто Россия — единственная проблема в Сирии».

Сегодняшний раскол между западными элитами и гражданским обществом связан прежде всего с тем, что благодаря интернету и открытым границам население Европы лучше узнало Россию и стало понимать, что средства массово информации далеко не всегда говорят правду. То есть, у нас появился козырь, которым раньше монопольно владели наши глобальные конкуренты: мнение граждан или подданных по поводу разнообразных геополитических проблем не совпадает с мнением власть предержащих.

В этом смысле демонстративный выход из зала заседаний Совета безопасности ООН представителей США, Великобритании и Франции во время выступления сирийского дипломата Башара Джаафари приобретает несколько иную политическую окраску. Неизвестно, что думают по этому поводу рядовые американцы, но британцам и французам поведение их послов в Организации объединенных наций пришлось, оказывается, не по душе.

Удивительно, но Франция ждала приезда Владимира Путина — нового лидера многополярного мира. Мира, в котором ослабнет или вовсе сойдет на нет диктат единого центра силы, который чувствует на себе прежде всего Европа. И когда было объявлено об отмене визита, причем, явно не по нашей инициативе, Франсуа Олланду пришлось услышать все, что о нем думают. А думают только плохо.

Надо сказать, настроения, которые смело можно назвать пророссийскими, для Франции не в диковинку. Не так давно здравомыслящий генерал Жан-Бернар Пинатель, которого называют признанным специалистом по экономическим и геополитическим вопросам, объяснил согражданам, что без России ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) не победить. Причем, впервые ему было позволено выступить на страницах влиятельной газеты Le Figaro. Раньше он такой чести не удостаивался.

Французы узнали от генерала, что НАТО бесполезна для войны с исламистами, а сам Североатлантический альянс как наследник холодной войны должен или исчезнуть, или полностью европеизироваться. Что Россия — лучший союзник Франции, которая вместе с Турцией, тяготеющей к Германии, является восточными воротами в Европу. «Стремление США восстановить атмосферу холодной войны в Европе, которая проявляется, в частности, через НАТО, отвечает лишь интересам их самих и коррумпированных или ни на что не годных европейских лидеров», — уверен Жан-Бернар Пинатель.

Сторонники либеральной идеи, объединения государств по принципу общих ценностей или общего рынка не допускают мысли о том, что в мире могут появиться альтернативы такого рода интеграционным проектам, и для многих они могут оказаться куда привлекательнее.

Нет, им кажется, что либерализм и глобализация — это светлое будущее всего человечества. Но я напомню, что так же уверены в победе своего правого дела сторонники халифата. И чем от них отличается Запад, который периодически продвигает демократию при помощи ковровых бомбардировок, уничтожая целые государства?
Фактически, сегодня мы наблюдаем борьбу агрессивных идеологий, с тем лишь отличием, что западные «моджахеды» не отрезают головы своим противникам под видеозапись. Зато без видеокамер они убивают людей из неугодных стран в промышленных масштабах.

Россия, действующая строго в рамках международного права, воюет в Сирии за суверенитет страны, подвергшейся нападению террористов. Если Башар Асад в чем-то и виноват, то судить его должно не международное сообщество, не Франсуа Олланд или Борис Джонсон, а сами сирийцы — после войны.

Борьба с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) стала моментом истины для западной цивилизации. Как выяснилось, сегодня мало кому из простых европейцев хочется подыгрывать США в их, видимо, последней попытке удержаться на троне мирового гегемона.

Источник

[ezup]

Олланд разбушевался




Владимир Путин в последнее время слишком щедр в отношении своих внешних партнеров. Он разрешает Эрдогану ввозить в Россию цитрусовые и косточковые, а также дает добро на реализацию столь нужного для европейской политики Анкары «Турецкого потока». Он не утруждает Обаму призывами к переговорам, лишая американского президента необходимости обсуждать сделку, которую Белый дом все равно не сможет выполнить. И вот сейчас от путинских щедрот перепало и французскому президенту Франсуа Олланду. После того, как глава Пятой республики заявил о том, что «подумает» над целесообразностью визита российского президента Путин соизволил избавить его от столь тяжкого и необычного занятия. Он пошел по пути Меркель и Обамы – решил вопрос за Олланда отказавшись от визита.

Сирия, только Сирия

Формально Владимир Путин должен был прибыть в Париж на церемонию открытия русской церкви и культурного центра. Фактически же ходе этого визита планировалась встреча с Олландом, где президенты должны были обсудить широкий круг вопросов. Кремль, конечно, интересовала украинская часть дискуссии. 19 октября должна состояться встреча Нормандской четверки в Берлине, и Москва хотела бы узнать у европейских партнеров, готовы ли они принуждать Украину выполнять Минские соглашения. Понятно, что у Парижа и Берлина не так много инструментов влияния на строптивый Киев. Украинские власти не намерены выполнять политические статьи Минска, особенно сейчас, в период «зимнего обострения», связанного с началом отопительного сезона, а местные политики соревнуются в наборе политических очков за счет критики европейцев. Но, возможно, тогда стоит все-таки публично признать свою неспособность и что-то поменять? Отказаться от крайне сомнительной формулировки «Минские соглашения срываются по вине России» или хотя бы донести до украинских партнеров серьезность сделанных ранее полуофициальных заявлений о том, что ЕС не будет продлять санкции против России? В этом случае от Нормандских переговоров будет какой-то смысл. Москва надеялась на то, что публичное европейское давление на Украину заставит ее хотя бы прекратить регулярные обстрелы и позволит заморозить ситуацию на Донбассе до лучших времен.

Однако незадолго до визита Франсуа Олланд занял крайне жесткую антироссийскую позицию по Сирии – выдвинул антироссийскую резолюцию в Совбезе ООН и дал понять, что готов обсуждать с Путиным в Париже только его преступную деятельность в небе над Алеппо. Сложно сказать, что именно повлияло на резкое превращение пассивного французского президента в ястреба. Возможно, виной всему его низкий рейтинг (16%)за полгода до президентских выборов, в которых Олланд хочет поучаствовать? Согласно другой точки зрения ястребиная позиция французского лидера связана с общим ощущением Европой своей немощности и стремлению максимально «привязаться» к позиции США во внешнеполитической области.

Не по статусу

Кремль, в общем-то, понимать и прощать французскую риторику не стал, и заявил о «переносе визита». Во-первых, потому, что лететь к «сомневающемуся» французскому лидеру Путин не хочет – не для того российский лидер с таким трудом набирал свой внешнеполитический авторитет, чтобы напрашиваться на прием к сомневающемуся французскому президенту. Во-вторых, хозяин Кремля просто не готов выслушивать повторения лозунгов Олланда о том, что «за бомбардировки Алеппо нужно отвечать в Международном уголовном суде». Ну, до тех самых пор, пока Франция на деле докажет свою приверженность международному праву – например, ответит за начало ливийской войны, превратившей не самую бедную страну Северной Африки в абсолютное ничто посреди нигде, и за десятки тысяч жертв этой войны, а также за сотни тысяч искалеченных судеб. Да, французские чиновники правы, утверждая, что на совести Владимира Путина лежит продолжение сирийской гражданской войны. Ведь если бы Москва не ввела ВКС в Сирию, то война закончилась бы – правда, в виде массового геноцида тех, кто неправильно молится (христиан, алавитов и других) и превращения Сирии в исламистскую спору. Москва же хочет, чтобы сирийская гражданская война закончилась политическим компромиссом, для чего надо а) сохранить легитимный режим и показать всем, что свергнуть Асада не получится (сделано) и б) ликвидировать радикалов, отказывающихся идти на компромиссные решения (в процессе). Этот план поможет не только Сирии, но и Европе – как минимум тем, что снизит угрозу от радикального исламизма для Старого света. Однако Олланд не готов помогать России в его реализации. А если помощи от него не будет, какой смысл Путину слушать его критику?

Если рассматривать весь этот инцидент с точки зрения проигравших и победителей, то последних в нем нет. Все стороны упустили возможность провести конструктивные переговоры и поставили под сомнение само проведение Нормандской встречи. Проигравшим же, безусловно, стал Франсуа Олланд. Он упустил возможность «перехватить» российскую тему у своих политических соперников справа, продемонстрировав, что он умеет и будет сотрудничать с русскими на благо всей Европы. Естественно, французские правоцентристы уже раскритиковали шаги Олланда. «Можно осуждать российскую стратегию, но попытки унизить Россию ни к чему не приведут», - заявил бывший премьер-министр Пятой республики Франсуа Фийон. А предшественник (и, возможно, сменщик) Олланда на посту президента Николя Саркози назвал нынешний подход Елисейского дворца безответственным. И сейчас тема «упущенной России» будет, судя по всему, одной из самых ярких в ходе всей французской предвыборной кампании.

[ezup]

Обновление Европы: антироссийская риторика уже непопулярна




В будущем году во Франции пройдут президентские выборы. Нам, конечно, небезразлично, кто встанет у французского руля: очередной американский ставленник-русофоб или адекватный политик, с которым можно вести диалог. И, кажется, правоцентристы одерживают верх.

На прошедших праймериз политики касались не только внутренних проблем, большое внимание было уделено России. Но не в том контексте, какой все ожидали, наоборот: Франсуа Фийон (экс-премьер страны), Ален Жюппе (бывший премьер-министр), Бруно Ле Мэр (депутат нижней палаты) раскритиковали политику Олланда, назвав его пешкой в руках американцев и призвав налаживать прямой диалог с Россией.

Возмущение политиков вполне объяснимо. Олланд хоронит отношения с ближайшим мощным соседом, по указке Обамы и Меркель присоединяется к санкциям, подрывает репутацию страны на международном рынке вооружений, заселяет страну мигрантами, опять же под давлением извне. Отказ Путина посетить Францию называют не иначе, как провалом французской дипломатии и лично Олланда. Особое внимание уделили и международному терроризму.

Фийон вообще заявил прямо: «Я предпочитаю иметь дело с Башаром Асадом и его сторонниками, чем с “Исламским государством”*».
Но упомянутые правоцентристы всё же не пользуются такой поддержкой населения, как два других кандидата: Марин Ле Пен, председатель партии «Национальный фронт», и бывший президент страны Николя Саркози.

На фоне усиливающихся пророссийских настроений в Европе (среди граждан, разумеется), недовольство политикой антироссийских санкций, подрывающих экономику кого угодно, только не того, против кого они направлены, евроинтеграции и миграционного кризиса, именно эти люди представляются Франции этакими спасителями.

Саркози в контексте наплыва мигрантов, предстает едва ли не новой Мессией для народа. Многие помнят жестокие разгоны арабских и африканских демонстрантов, которые вызвали резкую критику как на местах, так и во всём мире. Но он является сторонником таких методов, особенно если уговоры не работают. И в нынешней ситуации только такой, не боящийся применять силу лидер, способен урегулировать проблему.

Его последовательная политика в выстраивании отношений с Россией, основанная на традиционно дружественных отношениях, позитивная работа в урегулировании конфликта в Южной Осетии (за что он подвергался критике со стороны Запада) наводят на мысль, что его избрание приведёт к восстановлению росийско-французских отношений, которые ныне утрачены, благодаря пластилиновому Олланду.

Второй возможный президент – Марин Ле Пен. Она является давним противником глобализации, ратует за выход страны из ЕС (что на фоне событий в Великобритании очень актуально), издавна выступает за хорошие отношения с Россией. Она против гомосексуалистов, против вмешательства во внутренние дела иных государств, один из немногих политиков, следующих международному праву. Выступает против санкций, против евроинтеграции Украины, признала крымский референдум законным.

Она, конечно, немного националистка, но её можно понять. Когда французская полиция боится заходить в арабские анклавы в Париже, – какому нормальному французу это понравится?

Основная борьба за пост президента с большой долей вероятности будет идти между этими двумя политиками. Их расхождения во взглядах на Евросоюз – вот что определит победителя. Саркози ввёл страну обратно в НАТО и сторонник ЕС, в отличие от Ле Пен, которая придерживается более консервативных взглядов.

Политические взгляды Европы начинают меняться. Итальянские и французские депутаты ездят в Крым, подписывают договоры о сотрудничестве, австрийский бизнес уходит из Украины, делая ставку на российский сектор. Эта всеевропейская тенденция набирает обороты, что бы ни кричали нынешние, стоящие у руля политики.

Побеждать будет тот, кто громче провозгласит курс на сближение с Россией, как бы СМИ не тиражировали образ пьяного медведя, громящего сирийский госпиталь. А мы, как сказал В. В. Путин, готовы сотрудничать со всеми, но необходимо, чтобы были готовы сотрудничать с нами.

Автор: Валерий Усачев
Источник фото: echokavkaza.com