RUFOR.ORG > Социум > История государства российского > История России » Генерал от кавалерии. Павел Адамович Плеве

Новая тема Ответить
 
Опции темы Поиск в этой теме Опции просмотра
Старый 07.11.2015, 17:33 #1   #1
ezup
ezup вне форума
Чебуралиссимус
По умолчанию Генерал от кавалерии. Павел Адамович Плеве
ezup
ezup вне форума



«Бесспорно, Плеве считается лучшим из всех командующих армиями».
М.К. Лемке, военный цензор Ставки Верховного главнокомандующего в 1915-1916


Павел Адамович появился на свет 30 мая 1850 года в Петербургской губернии в дворянской семье. О его детских и юношеских годах, к сожалению, известно очень мало. Учился Плеве в Варшавской классической гимназии, и в 1868 был определен в привилегированное Николаевское кавалерийское училище. Окончил он его спустя два года, причем не просто окончил, а по первому разряду с занесением на почетную мраморную доску заведения. Подающего большие надежды молодого человека произвели в корнеты и отправили в лейб-гвардии Уланский полк. В 1874 г. Павла Адамовича повысили до поручика, и в это же время он принял решение поступать в Николаевскую академию Генштаба. Спустя три года он окончил ее и снова по первому разряду. Учитывая трудность этих результатов, уже тогда можно было заключить об исключительных дарованиях юного офицера.

Боевое крещение Плеве получил на Русско-турецкой войне 1877-1878. Воевал он в должности обер-офицера при штабе армейского корпуса. Молодой человек принял участие в сражении у высоты Сахар-Тепе, в битве при болгарском селении Аяслар, а также в общем наступлении сил Северного отряда и преследовании противника к Шумле. За отличия в годы войны Павел Адамович был награжден Святой Анной третьей степени. Когда война закончилась, Плеве остался служить в Болгарии в качестве штаб-офицера для поручений. В ноябре 1879 его отметили орденом Святого Станислава второй степени за «отличное мужество и храбрость, оказанные в разновременных делах». В этом же году двадцатидевятилетний Павел Адамович стал подполковником. С 1880 по 1889 годы этот талантливый офицер служил на различных штабных и командных должностях. Помимо прочего он работал в экзаменационной комиссии Офицерской кавалерийской школы, заведующим офицерами, обучающимися в Николаевской академии Генштаба, временно командовал Кирасирским полком. В 1882 его произвели в полковники.

В 1889 Плеве представил на суд публики свою первую военно-научную работу — в свет вышли его «Очерки из истории конницы». Работа, предназначенная для юнкеров Николаевского кавалерийского училища, рассматривала развитие конницы с древнейших времен и являлась весьма неплохим исследованием по данной тематике. Необходимо отметить, что деятельного по натуре Павла Адамовича всегда привлекала оперативная подвижность кавалерии — единственного в то время мобильного рода войск. Ему, к примеру, принадлежат такие строки: «Конница не должна волноваться быстрыми совершенствованиями огнестрельного оружия — силе огня она должна противодействовать развитием маневренности и быстроты действий, а в особенности подъемом духа до сюиминутной готовности решаться на отчаянные предприятия...».

В конце 1890 Павел Адамович уже командовал двенадцатым драгунским Мариупольским полком, а с начала 1893 занимал должность генерал-квартирмейстера штаба Виленского военного округа. Это назначение позволило ему детально ознакомиться с будущим театром военных действий — с инспекционными поездками он регулярно посещал Ригу, Сувалки, Гродно, Осовецкую и Ковенскую крепости. Годы безупречной службы не остались незамеченными — в январе 1901 Плеве стал генерал-лейтенантом и начальником штаба Войска Донского. На этом месте он находился до марта 1905, а затем в связи с волнениями в Царстве Польском был назначен на место коменданта Варшавской крепости. Необходимо отметить, что подобный поворот событий генералу пришелся весьма не по нраву, и он всеми силами старался вернуться в строй. Наконец его в июле того же года перевели на пост командующего тринадцатым армейским корпусом. К сожалению, Плеве так и не довелось повоевать с японцами в ходе войны 1904-1905, хотя он и считался ее участником. К тому времени у него, помимо вышеперечисленных наград, имелись ордена Святой Анны, Святого Станислава и Святого Владимира разных степеней, французский орден Почетного легиона, румынский Орден короны и множество медалей. Характеризовался он в верхах командования всегда исключительно положительно, или, как тогда говорили, «беспорочно».

Карьера Павла Адамовича продолжала идти в гору — в 1906 он стал помощником командующего войсками уже знакомого ему Виленского военного округа, а спустя год произведен был в генералы от кавалерии. С весны 1909 Плеве занимал ответственнейший пост командующего Московского военного округа. В 1912 начштаба округа был назначен Евгений Миллер — такой же, как и Плеве, военный до мозга костей. С той поры эти два генерала составляли постоянный и продуктивный дуэт, превосходно сработавшись друг с другом. Павел Адамович на посту командующего округом занимался благотворительной и общественной деятельностью, состоял членом Императорского общества воздухоплавания и помощником попечителя больницы военных врачей. Кроме того Плеве, согласно воспоминаниям, был примерным семьянином — у него имелось трое детей (две дочери Ольга и Екатерина и сын Николай).

Разразившаяся Первая мировая явилась войной нового типа, сразу поставившей к командному составу русской армии исключительно жесткие требования. К началу боевых действий за плечами Павла Адамовича (человека уже весьма солидного возраста) имелся пятилетний опыт руководства войсками вверенного ему округа — время, за которое Плеве успел хорошо подготовить свои соединения и части к предстоящим боям. В ходе объявленной мобилизации в июле 1914 на базе Московского военного округа была сформирована пятая армия под командованием Павла Адамовича. Ей предстояло влиться в состав Юго-Западного фронта, расположившись в области Брест-Литовск — Холм — Ковель. Вверенные генералу средства и силы включали 176 батальонов, 158 сотен и эскадронов, почти четыре десятка инженерных рот, около 380 пулеметов и 670 орудий, а также шесть самолетов. Всего в пятой армии изначально насчитывалось 147 тысяч человек. Что касалось снабжения продовольствием и боеприпасами, то войска Плеве оказались в худшем положении в сравнении с другими частями Юго-Западного фронта. Главным «оппонентом» сил командарма на указанном направлении оказалась четвертая армия австро-венгров под предводительством пехотного генерала Морица Ауффенберга, к которому в первой половине августа подошли части эрцгерцога Иосифа-Фердинанда. Вражеская группировка, противостоявшая Плеве, насчитывала свыше двухсот тысяч военнослужащих, то есть значительно превосходила пятую армию в живой силе, а кроме того имела существенный перевес в артиллерии.

В связи с поражением под Красником соседней четвертой армии Павел Адамович получил от командующего силами Юго-Западного фронта приказ «...для оказания подмоги левому флангу четвертой армии развернуть свои силы на запад (прежний курс был на юг)». Данный маневр ставил пятую армию в чрезвычайно неблагоприятное положение — Плеве пришлось разделить свои корпуса на две части, которые подошли к полю сражения отдельно друг от друга, растянувшись на добрую сотню километров. В середине августа правое крыло пятой армии русских встретило наступавших австрийцев. Разыгравшаяся битва впоследствии получила название Томашевской. Завязка сражения произошла (не по вине командарма) в очень неблагоприятных условиях. Фронт пятой армии составлял около 120 километров (в то время как, к примеру, для восьмой армии — 70 километров). Командование противника поставило свои первую и четвертую армии в выгодное начальное положение, детально проанализировав театр военных действий и употребив местные топографические и географические особенности. Причем неприятель заранее создал соответствующую группировку и вел свои корпуса сосредоточенно, а пятая армия Плеве двигалась на растянутом фронте и была вынуждена маневрировать в непосредственном соприкосновении с австрийцами. В результате этого русские части вступали в сражение разрозненно и подвергались ударам с флангов. Несмотря на это, Павел Адамович докладывал главнокомандующему Николаю Иванову: «Мы будем сражаться до последней крайности».

В практической безнадежной обстановке начала битвы, в условиях превосходства врага в количественном и позиционном отношении, ведя сражение в полуокружении, войска Плеве сумели нанести неприятелю существенный урон и, ловко маневрируя, выскочить из-под удара. В ходе начавшегося окружения пятой армии командарм, не снимавший руку с «пульса» битвы, нашел замечательное применение своей коннице. Образовав сводный кавалерийский корпус (к слову, один из первых в русской армии), он наносил им удары в тыл австрийцев. Донская же казачья дивизия Плеве использовалась генералом для обеспечения отхода его сил после Томашевского сражения. Помимо того конная разведка пятой армии своевременно обнаруживала изменения сосредоточения австрийских войск, и все важнейшие решения Павел Адамович принимал, отталкиваясь от этих данных. Один военный историк так описывал действия конницы Плеве: «В тяжелые моменты боев конные дивизии быстро сосредоточивались в прорыве между корпусами или на флангах корпусов и боями обеспечивали фланги войск, в полной мере содействуя последним». Потери армии Плеве в Томашевской битве составили менее тридцати тысяч человек, а «победоносных» австрийских войск — сорок тысяч. Операция на окружение, задуманная командованием противника, обернулась тривиальным оттеснением, причем полученные результаты не оправдывали понесенных потерь. Известный военный историк, генерал-лейтенант Николай Головин называл марш-маневр пятой армии после Томашевского сражения одним из самых искусных в истории Мировой Войны: «Этот отход вовсе не являлся отступлением — это был отрыв от врага, возвращавший свободу маневра армии, сохранившей полную боеспособность».

На второй стадии Галицийской битвы разделенная на две части пятая армия выполняла разные задачи — генерал-лейтенант Януарий Цихович, участвовавший в Галицийской битве, писал, что «пятая армия одной половиною своих сил помогла четвертой и девятой, а другой половиной — третьей и восьмой армиям, применив маневр глубокого движения своими частями в эксцентрических направлениях». Спустя несколько дней пятая армия, объединив свои группы, продолжила наступление и после ожесточенных кровопролитных боев с арьергардами противника 8 сентября вышла к реке Сан и заняла Ярослав, ознаменовав завершение своего участия в битве. Итогом Галицийской операции, окончившейся к середине сентября, стал разгром первой австро-венгерской армии и сил эрцгерцога Фердинанда, а также отступление второй, третьей и четвертой австро-венгерских армий. Общие потери русских составили 190 тысяч убитых и раненых, 40 тысяч попало в плен, около сотни орудий было потеряно. Австрийцы же лишились 300 тысяч солдат и офицеров, около 100 тысяч оказались в плену, четыре сотни орудий было утрачено ими. В этой победе была немалая заслуга Павла Адамовича — его маневр двумя группами в тыл австрийцев, ставший классикой русской военно-исторической науки, разорвал связность вражеского построения и разрушил замыслы противника. За успешные действия вверенных ему войск в середине сентября 1914 Плеве был удостоен высшей военной награды России — ордена Святого Георгия четвертой степени.

Необходимо отметить, что огромную роль во время этого сражения (а также всех последующих) Павел Адамович отводил наличию связи со своими командирами. К его огорчению связь часто прерывалась, и важные донесения запаздывали. В итоге Плеве принял решение отправлять на наиболее ответственные участки доверенных лиц. Их задачей было, не препятствуя командирам управлять частями, информировать Павла Адамовича обо всех интересующих его деталях.

Важно отметить и то, что Плеве был одним из немногих командующих, кто думал об успехе общей фронтовой операции, а не о личных лаврах. Соседи, к слову, не всегда платили ему той же монетой. К примеру, командарм Эверт отказал в помощи пятой армии 13 августа. Аналогично повел себя и командарм Рузский, долго игнорировавший приказы командования фронтом о содействии левому флангу пятой армии. В последнем случае только стойкость корпусов Плеве предотвратила разгром.

После Галицийского сражения австро-венгерские войска по всему фронту начали поспешное отступление. Угроза захвата русскими Верхней Силезии, Кракова и Западной Галиции вызвала рокировку германских войск на поддержку союзнику. В связи с этим первостепенное значение для обеих сторон приобрела борьба за переправы и плацдармы. Один из них — Козеницкий плацдарм — навсегда остался в истории войны как пример мужества русских солдат четвертой и пятой армий. Несмотря на отчаянные попытки противника опрокинуть русские войска в Вислу, Плеве удержал плацдарм за собой, а также перебросил на левый берег два армейских корпуса, которые сковали силы врага и подготовили базу для наступления.

Следующим этапом блестящей карьеры Плеве стала Лодзинская операция — в отношении военного искусства одна из самых сложных в ту войну. Не испугавшись угрозы окружения своих сил, Павел Адамович своевременно ответил угрозой окружения левого фланга противника. Создавшуюся ситуацию германский генерал Макс Гофман характеризовал так: «Между войсками, проникшими в тыл врага, и левым крылом частей генерала артиллерии Шольца внезапно оборвалась связь. В образовавшийся промежуток двинулись силы русских...». Этот маневр переломил весь ход сражения. Военные историки отмечали: «Пятая армия подобно железному клину врезалась промеж заходящих флангов противника, не позволив им сомкнуться... Стойкость русских и энергия командовавшего армией Плеве отвели катастрофу, а германцы из обходящих оказались обойденными». Мужество Павла Адамовича было высоко оценено не только русскими военачальниками, генерал-майор британской армии, находящийся при русском командовании, писал: «На походе к генералу подскакал ординарец от командующего второй армией русских Шейдемана и взволнованно произнес: «Ваше превосходительство, вторая армия окружена и вынуждена сдаться!». Плеве в продолжение пары секунд молча изучал молодого офицера из-под своих густых бровей, а затем произнес: «Мой милый, вы прибыли трагедию играть или с докладом? Ежели у вас имеется донесение, доложите его начштаба. А разыгрывать трагедий здесь не нужно, а то я отправлю вас под арест».

К 9 ноября ударная группа Шеффера-Бояделя, взявшая до этого в полукольцо вторую армию русских, оказалась окружена силами Плеве. В германских документах имеется следующая запись: «...В сложившихся условиях не стоит надеяться на освобождение отрезанных сил генерала Шеффера». Однако «помощь» остаткам четырех дивизий противника внезапно пришла со стороны командования Северо-Западного фронта — не разобравшийся в обстановке командующий фронтом Николай Рузский отдал приказ первой, второй и пятой армиям начать отход. Несмотря на протесты Павла Адамовича, это распоряжение было выполнено. В дальнейшем Ставка признала ошибочность подобного приказа, но время ушло, блокирующие войска не были усилены, и 11 ноября в ночном бою группа Шеффера-Бояделя, прорвав позиции русских, соединилась с основными силами. Запоздалое преследование отходящих германских армий также не было организовано, несмотря на телеграммы Плеве командующему фронтом, в котором он указывал, что «силы противника измучены переходами, голодовкой и ударившими морозами...».

И, тем не менее, Лодзинская операция завершилась победой русских — все попытки немцев повторить самсоновский «Танненберг» провалились, а Павел Адамович снова подтвердил репутацию военачальника, воюющего умением, а не числом — его силы к началу операции были в составе фронта самыми малочисленными, что не помешало им сыграть в сражении ключевую роль. Эрих Людендорф — начштаба германского Восточного фронта — писал: «Важная оперативная цель по уничтожению русских в излучине реки Вислы не была выполнена... Вместо окружения войск противника под Лодзью нам пришлось спасать собственные корпуса». Сам Плеве в тактическом плане снова показал себя сторонником активных действий, в том числе и на флангах. Вот одно из его обращений к войскам: «Бить неприятеля, преследовать его самым беспощадным и настойчивым образом, не выпускать его, а уничтожить или брать, в целом проявлять крайнюю энергию». Части генерала успешно парировали все атаки немцев, вынуждая противника переходить к обороне и отступать. Именно после Лодзинского сражения Павел Адамович заслужил в армии славу специалиста по кризисным ситуациям, мастером флангового удара и маневра, «палочкой-выручалочкой» Русского фронта, о котором вспоминали в тяжелейшей оперативной обстановке.

В высшей степени результативно действовал Плеве и в сражениях 1915 года, в частности в Зимнем Праснышском. Эта оборонительно-наступательная операция первой и двенадцатой (под командованием Плеве) армий Северо-Западного фронта развернулась в районе польского городка с одноименным названием. В начале операции противник имел превосходство в пехоте, русские армии помимо некомплекта личного состава, располагали малочисленной артиллерией, испытывали «снарядный голод», и, тем не менее, одержали убедительную победу. Значение этого успеха было крайне важно — в значительной мере были ликвидированы последствия злополучного Августовского сражения в Восточной Пруссии. Все успехи германцев, заработанные в Августовской операции над десятой армией, были утрачены в ходе их поражения двенадцатой армии Павла Адамовича. Французы впоследствии не зря называли польский город Прасныш «русской Марной». Сам Плеве в который раз подтвердил репутацию решительного полководца. В тактическом аспекте генерал стремился организовывать фланговые удары и захватывать коммуникации противника. Успех русских в этой операции совместно с другими факторами расстроил германские планы весенней кампании 1915 года. Командование немцев в лице Людендорфа, подчеркивая «значительные потери» и «энергичные контратаки русских», подытоживало: «Наши войска получили хороший урок». Победа Павла Адамовича дала русской армии значительный тактический выигрыш, позволив в целом в неудачном для России 1915 году на северо-западном направлении сохранить прочное и стабильное положение.

В апреле 1915 немцы начали мощное наступление в Прибалтике. К 25 числу неприятель овладел Южной Курляндией, создав тем самым угрозу на Балтике русским военно-морским силам. Также в опасности оказалось рижское направление. С целью стабилизировать обстановку в Прибалтику было переброшено управление двенадцатой армии (вскоре переименованной в пятую армию) во главе с Плеве. Его силы приостановили продвижение германцев, что в сложившихся условиях уже было делом немалым. Необходимо отметить, что значительный отпечаток на боевую силу войск Павла Адамовича накладывал тот факт, что многие части были недовооружены, а пополнения еще не окончили обучения. Каждый четвертый батальон полка не имел винтовок — таким образом, номинальное численное превосходство сил Плеве в пехоте обернулось фактическим превосходством германцев. Грозная русская кавалерия в условиях северо-запада оказалась малоэффективной, на стороне противника также было почти двойное превосходство в количестве орудий и отсутствие проблем в снабжении боеприпасами. Ко всему вышесказанному стоит добавить значительную протяженность фронта — около 250 километров.

В связи с недостатком средств и сил Плеве отказался от наступательного плана действий и ограничился активной обороной. В ходе вскоре начавшейся Митаво-Шавельской операции германцев все действия командарма отличались своевременной распорядительностью и спокойствием при правильном понимании ситуации. Военные историки применительно к этой операции отмечали: «Павел Адамович весьма здраво оценил обстановку и разгадал все маневры немцев по двойному охвату. Своевременно отданный приказ об отходе позволил вывести войска из-под удара... ». Войска Плеве, отступая с рубежа на рубеж, осуществляли на отдельных участках короткие, однако весьма энергичные контратаки призванные не столько противодействовать противнику, сколько сломить его волю. К концу июля германцы заняли Митаву, оккупировав почти всю Курляндию. Силы Плеве, прикрываясь конницей, отступили на Якобштадт, Двинск и Ригу, а также к Западной Двине. Территориальные успехи врага не скрыли его основного проигрыша — все попытки обойти и уничтожить ненавистную ему армию Плеве не увенчались успехом.

В конце августа германские войска снова перешли в наступление. На этот раз главный удар был нанесен в стык между десятой армией Западного фронта и пятой армией Плеве Северного фронта. Лишь энергичными действиями прорыв удалось локализовать, в чем огромную роль сыграла деятельность Павла Адамовича по смыканию левого фланга своей армии с правым флангом десятой. Однако наступление продолжалось, и в ситуации выхода неприятеля на коммуникации пятой армии командарм отвел ее левое крыло на Северную Двину. Именно Двинск впоследствии стал ключевым центром обороны русских на северном фланге фронта.

По городу и его окраинам беспрерывно работала артиллерия противника, он подвергался бомбардировке с самолетов. Все учреждения и предприятия были эвакуированы, Двинск оставило большинство жителей. Участь населенного пункта была предрешена и властями — свидетельством тому служит постройка обходной железнодорожной ветки. Те, кто находился рядом с Плеве, запомнили его фразу: «Пока я в городе, ни шагу назад». Постепенно под Двинском была организована глубокоэшелонированная оборона — одна из самых мощных на всем фронте. Город так и остался в руках Павла Адамовича, а все атаки противника были отражены с большими для него потерями. А в октябре русские перешли в контрнаступление. Вообще Двинский фронт в созданной Плеве конфигурации продержался два с половиной года (до начала 1918).

Люди, близко знавшие Павла Адамовича, характеризовали его как настоящего солдата и выдающегося полководца. Хотя человеческие качества для военачальника не главное, стоит отметить, что Плеве был необычайно скромен — стеснялся публичных выступлений, не любил фотографироваться, избегал внешнего эффекта и блеска. Среди подчиненных он имел репутацию педанта, человека, чересчур погруженного в детали и подробности. Любопытный факт — за исключением ближайших сотрудников — именно из-за своей любви к аккуратности и точности Павел Адамович не был популярен среди офицеров. К слову, он и сам популярности не искал. Военный министр и генерал от инфантерии Алексей Поливанов писал: «...Кто прекрасно разбирается в обстановке, так это Павел Адамович, но вот служить тяжело с ним».

Особенностью работы Павла Адамовича было то, что он предпочитал держать в своих руках все ниточки тактического управления войсками, ограничивая оперативную свободу своих командиров и самолично вникая во все проблемы тактического руководства. Подобное с одной стороны проистекало от недоверия к ряду начальников (зачастую, стоит заметить, весьма обоснованного), с другой же — от желания ни на миг не выпускать контроль ситуации из своих рук. Здесь также важно отметить ту быстроту, с которой Павел Адамович оценивал обстановку и выносил решения. Например, в первые сутки битвы под Шавли, чтобы разобрать все донесения, прийти к правильному заключению о направлении главного удара врага и принять соответствующие меры, ему понадобилось не более трех часов.

С именем Плеве оказались связаны не только победы русского оружия, но и ряд нововведений в сфере военного искусства. В частности, он невероятно эффективно использовал конницу, найдя ей, в отличие от большинства военачальников (и не только русской армии), применение в новых условиях. К примеру, в ходе Митаво-Шавельской операции он организовал удачный рейд в тыл противника, о результатах которого командование немцев рапортовало: «Разрушена была... телефонная сеть в глубину и на большом протяжении по фронту, а подвоз продовольствия ко второй и шестой кавалерийским дивизиям оказался прерван на сутки». Наряду с энергичными действиями и широкими маневрами командарм старался (по мере возможности) беречь свои войска и не ставить их на грань уничтожения. Все это сочеталось с его невероятным упорством в нужных случаях, например в ходе Томашевского сражения или при обороне Двинска.

Долгое время прослужив в строю, прекрасно зная солдатскую массу, Плеве прикладывал все силы для поднятия в войсках боевого духа. С этой целью он выступал перед своими солдатами, использовал военную музыку. Существует свидетельства проводившегося в Двинске парада, который принимал сам генерал. Являясь приверженцем современной войны, приветствовал Плеве и технические новинки. В конце Праснышской операции в штаб двенадцатой армии передали противоаэропланную батарею, возглавляемую капитаном Тарновским. Павел Адамович совместно с начальником штаба посетил батарею, ознакомившись как с новым противовоздушным средством, так и со способами стрельбы. Он высоко оценил успехи первые русских зенитчиков, наградив их всех орденами. В ходе организации противовоздушной обороны города Двинска Плеве снова привлек прекрасно зарекомендовавшую себя батарею. Также генерал явился родоначальником штурмовых частей отечественной армии. Его распоряжение по пятой армии от октября 1915 гласило: «Приказываю в каждой роте сформировать особые отряды бомбометателей... Людей в них избирать энергичных и смелых, каждого вооружить десятью гранатами, повешенными на поясе удобно, и произвольного образца топорами. Кроме того каждого снабдить лопатой и ручными ножницами для преодоления проволоки». Генерал установил порядок обучения новых подразделений, прикомандировав в качестве инструкторов военнослужащих-саперов. Уже в конце года данный опыт распространился на всю русскую армию, и во всех пехотных полках появились подобные штурмовые взводы, которые называли «бомбометательными» или «гренадерскими». Имеются сведения и об использовании командармом бронесил. Например, в ходе Лодзинской операции пятью бронеавтомобилями, прорвавшимися в охват левого фланга корпуса противника, были рассеяны два полка вражеской пехоты.

В начале декабря 1915 шестидесятипятилетнего Павла Адамовича назначили главнокомандующим всеми армиями Северного фронта. В новой должности Плеве начал подготавливать войска к грядущей кампании 1916 года, а также занялся наведением порядка в прифронтовых тылах. Данное мероприятие, к слову, с учетом близости фронта к столице, являлось делом весьма актуальным. Уже 8 числа Павел Адамович отправил начальнику штаба записку, в которой указывал о «двойственной роли предприятий, основанных в России немцами под видом акционерных обществ». В этом же послании генерал обратил внимание вышестоящего начальства на борьбу с экономическим саботажем и шпионажем, что было абсолютно новым явлением для русской контрразведки. Среди других дел Плеве стоит отметить, что он, видя ситуацию, установившуюся в деле укомплектования офицерскими кадрами фронтовых частей, постановил отправлять «выздоравливавших офицеров в штабы на замену здоровых, место которым в строю». В этот же период времени, во многом благодаря Павлу Адамовичу, на Северном фронте начали организовываться партизанские отряды, включавшие, как регулярные подразделения, так и добровольцев из числа местных жителей, имевшие главной задачей диверсионные и поисковые операции в ближнем тылу врага.

На ответственном посту командующего армиями Северного фронта Плеве, к несчастью, проработал ненадолго — нарастали проблемы со здоровьем. В самом конце января 1916 на Северный фронт прибыл с инспекционным визитом сам Верховный главнокомандующий, царь Николай. Встречали императора два легендарных фронтовых генерала — командующий фронтом Плеве и командующий пятой армией Гурко. После принятия рапорта в сопровождении генералитета Верховный главнокомандующий провел смотр кавалерийских сил фронта. Начальник охраны императора, генерал-майор Александр Спиридович вспоминал: «Ночью перед приездом Государя у Павла Адамовича случилось кровоизлияние, и поутру, как полотно бледный, он с трудом держался на ногах... Скрюченный, маленький, крайне болезненный он отличался железной волею, необычайной энергией и твердостью. Везде, где в годы Великой войны генерал ни был, он покрыл себя заслуженною славой». Вскоре после смотра Николай II писал императрице: «Бог мой, на что похож бедный Плеве! Как труп зеленый, более чем когда-либо скрюченный и слепой, едва передвигает ноги... Рассуждает он вполне нормально и здраво, его мысли ясны и голова свежа, — и когда сидит он, то все ничего, однако когда встает, то являет грустное зрелище».



По состоянию здоровья в начале февраля Павел Адамович был освобожден от командования. Его назначили членом Госсовета, и Плеве покинул действующую армию. Генерал приехал в Москву и обосновался в старой квартире при штабе Московского военного округа. Скончался он в Университетской клинике нервных болезней 28 марта 1916 от кровоизлияния в мозг. Накануне смерти Павел Плеве принял православие.

По материалам книги А.В. Олейникова «Успешные генералы забытой войны» и сайта http://gwar.elar.ru.

Автор Ольга Зеленко-Жданова
 
Вверх
Ответить с цитированием
Новая тема Ответить

Метки
история россии


Похожие темы
Тема Автор Раздел Ответов Последнее сообщение
Бронеавтомобили в кавалерии ezup Бронетехника 0 21.08.2018 10:15
Павел Кашин. Люциан Музыка 0 23.04.2017 15:15
Генерал от кавалерии, георгиевский кавалер Фёдор Артурович Келлер ezup История России 0 10.04.2015 23:20
Comedy Club. Павел Воля Corvus Видеозал 2 05.10.2012 00:04
Генерал-от-кавалерии и атаман Воинства Донского Матвей Иванович Платов ezup История России 0 01.09.2012 17:44